ОПЕРАЦИЯ «ГЛАВНЫЙ»

О тамбовском крестьянском восстании под руководством А.С .Ан­тонова написано уже много и так называемая «антоновщина” как социально-политическое явление, сопровождавшееся огромными челове­ческими жертвами и лютым классовым противоборством, показана до­статочно полно. Поэтому автор не будет ещё раз подробно на этом останавливаться. Мы ставим перед собой задачу более простую и в то же время довольно уникальную — показать на основе архивных ма­териалов то, как действовали чекисты при подавлении этого восста­ния. Мы намерены как бы заглянуть внутрь чекистского ведомства того периода и рассмотреть методику его работы .

При этом, дабы максимально соблюсти историческую достовер­ность, мы не будем становиться ни на чью точку зрения, будем опираться лишь на факты. В то же время следует подчеркнуть, что ав­тор не склонен причислять антоновщину к проявлениям политического бандитизма, как это до сих пор в некоторых случаях имеет место в исторической литературе. Речь, безусловно, должна идти о широком политическом движении, о крестьянском восстании, вызванном огуль­ными продразвёрстками, травлей и уничтожением середняков. Нельзя забывать, что именно это восстание, в котором участвовало четыре губернии, а также Кронштадтские события, вызвали к жизни НЭП – новую экономическую политику, ненавистную Ленину и его правительству, но вынужденную для них. Бан­дитизм не смог бы этого сделать, потому что был бы раздавлен са­мим народом, как и всякое, мешающее нормальной жизни зло.

Так кто же он был — Александр Степанович Антонов? Что, какие коллизии подвигнули его на этот изначально смертоносный поступок — выступить против уже набравшей силу власти? Автор изучал этот вопрос в архивных фондах российских спецслужб  и в многочисленных публикациях на эту тему в отечественных и зарубежных источниках.

…Был он русоволос, с уже наметившимися залысинами, невелик ростом и тощеват, не очень-то привлекателен лицом, здоровьем не отличался. Но характер имел твёрдый, был необычайно упорен в достижении цели. И вела его по жизни идея, «одна, но пламенная страсть». Когда встретил он свой смертным час, было ему, как Иисусу Христу, тридцать три года…

Антонов родился в городе Кирсанове Тамбовской губернии в 1889 году. Происходил он из сугубо трудовой семьи: отец, Степан Гаврилович, был садовником, мать — Наталья Ивановна — всю жизнь работала портнихой. Умерла она рано — в 1906 году (отец скончался в 1914 году, когда Александр сидел в тюрьме). В семье было четве­ро детей. Старшая сестра Валентина, выйдя замуж, проживала в Там­бове, работала в финансовых органах; вторая сестра — Анна — жила в городе Рассказово Тамбовской губернии, была домохозяйкой. Млад­ший брат Дмитрий служил впоследствии в армии Антонова в должности командира 4-го Низовского полка. Погиб вместе с братом.

Александр закончил 5 классов реального училища. Очень рано приобщился к революционной деятельности: с 1908г. состоял в партии социалистов-революционеров-максималистов, то есть был в числе ра­дикально настроенных эсеров. Выполняя задания своей партии, ор­ганизовывал террористические акты, устраивал «эксы»: с целью до­бычи денег в партийную кассу, совершал различного рода грабежи (надо сказать, что такой способ пополнения своего бюджета был характерен, как известно, для всех лево-радикальных партий, в том числе и для большевиков).

3 ноября 1908г. Антонов, тогда работник хлеботоргового пред­приятия Милохина, вместе с ещё четырьмя эсеровскими боевиками совершил вооружённый налёт с целью ограбления на железнодорожную кассу станции Инжавино.  В результате налёта было украдено 4362 рубля 85 копеек. Поначалу грабителям удалось скрыться, но вскоре их  взяли и 15 марта 1910г. эсер

Александр Антонов Временным военным судом города Тамбова за совокупность им содеян­ного был приговорён к смертной казни через повешение. Казнь, тем не менее, не состоялась: более высокие судебные инстанции замени­ли её пожизненной каторгой. Как и всех других революционеров, его освободила Февральская революция 1917 года. 4 марта он был выпу­щен из Владимирской каторжной тюрьмы.

Сняв кандалы, Антонов вернулся в Тамбов и уже через месяц начал работать в только что созданной милиции. Поначалу его дол­жность была — помощник (т.е, заместитель) начальника милиции 1-й городской части. Осенью 1917г. его перевели на самостоятельную работу, назначили начальником милиции Кирсановского уезда.

Все эти годы Антонов не порывал связи с эсеровской партией. Более того, он был активным и убеждённым её членом. Поэтому, когда после Октябрьского переворота большевики во главе с Трушиным попы­тались захватить власть в Кирсановском уезде, именно он, Антонов, опираясь на местных эсеров и милицию, жёстко и решительно пресёк эти попытки. Тем самым активно противопоставил себя новой власти.

Но то была всего лишь первая, маленькая схватка. Эсеры, держав­шие в руках власть в Кирсановском уезде, понимали, что главная борьба ещё впереди. Подготовка к ней велась заранее. Через станцию Кирсанов следовали чехословацкие войска. Уездной милиции под руко­водством А. Антонова и комиссара Баженова удалось разоружить несколько их отрядов. Оружие было спрятано в надёжных местах.

Некоторое время в уезде парило двоевластие: уездный Совет со­стоял из эсеров, а в руководство основной военной силы — создан­ного большевиками социалистического полка — вошли главным образом большевики. Можно не сомневаться, кто должен был в конце-концов возобладать в уезде — местный эсеровский парламент или же опираю­щиеся на штыки большевики? Аргумент винтовки, естественно, был весомее. Командир полка Авербах направил в Совет своих предста­вителей с задачей осуществить в нём чистку, что и было с успехом сделано. Под контролем винтовок состоялись новые выборы в уезд­ный Совет. Его возглавил большевик Гейкин…

Как известно, печально судьбоносными стали для эсеров собы­тия, происшедшие в Москве б июля 1918г. Это была роковая черта, за которой началось избиение. Более решительно и более цинично действующие большевики начали отправку в небытие самой заслуженной на революционном поприще, выросшей из железной «Народной Воли», самой многочисленной, крестьянской партии России — партии социалистов-революционеров.

Александр Антонов находился в тот период в месячном отпуске, был в отъезде. Там узнал о событиях 6 июля, о том, что два его сподвижника-эсера, начальники милицейских отделов из Кирсанова Заев и Лощилин арестованы и расстреляны губернской ЧК. Он понял, что возвращаться ему нельзя, что это равнозначно гибели. И тогда Антонов перешёл на нелегальное положение.

В густых лесах Кирсановского уезда он начал формировать пер­вые партизанские отряды. В них вливались дезертиры из Красной Ар­мии, эсеровские активисты, раскулаченные крестьяне, обиженные Советской властью люди… Уже в сентябре 1918г. под воздействием агитации антоновских активистов имели место серьёзные крестьян­ские волнения в деревнях Рудовка, Васильевка и Никольское, кото­рые были, впрочем, быстро подавлены.

Но тамбовское Черноземье — край издревле зажиточных крестьян. Здесь, на тучных хлебных землях всегда жили основательные, креп­кие хозяева — оплот российского единоличного землепользования. Непродуманная, сугубо вредная и утопическая по своей сути политика «военного коммунизма” пришлась тамбовским крестьянам, мягко гово­ря, не по душе. Какому истинному хозяину понравится, когда в его дом войдут вооружённые люди и станут отнимать собственными рука­ми выращенный хлеб? В таких условиях эсеровская платформа аги­тационных воззваний Антонова и его единомышленников, требующих прекратить грабёж и третирование крестьян, была единственной от­душиной, на неё возлагались надежды на перемены к лучшему. К Ан­тонову шли новые и новые люди. В конце 1918 года в его подчинении находилось уже около 3 тысяч человек.

Вожак крестьянского недовольства в 1919г., когда страна раз­диралась враждующими сторонами на куски, искал подмоги у какой- нибудь крупной военной силы. В августе, во время наступления деникинского генерала Мамонтова на Тамбов, Антонов посылал к нему своих делегатов Василия Якимова и Фёдора Санталова с предложением объединить усилия в борьбе с большевиками. Договорённость была по­лучена, но совместных усилий не получилось по той простой причине, что Деникин довольно быстро был отброшен из Средней России на юг. Хотя тогда, в августе, из расположения деникинских войск на Тамбов­щину прилетал аэроплан и разбросал над деревней Черновка Кирсанов­ского уезда листовки, призывающие к непримиримой борьбе с больше­виками .

1919-й и 1920 й годы — период разгула немилосердной, террористической продразвестки.  Защиты от неё Советская власть крестья­нам не давала, защита была лишь у Антонова. И к нему стекались все новые силы. Тамбовские деревни сплошь были на его стороне.

К середине 1920 года во всю мощь заполыхало крестьянское восстание.  В его огне бурлили уезды Тамбовский, Кирсановский, Борисоглебский, Усманский, Козловский, Маршанский, крупные территории Пензенской Воронежской и Саратовской губерний. К октябрю 1920 года в войсках

Антонова состояло около 50 тыс.человек.  К этому надо прибавить население охваченных восстанием деревень, которое оказывало антоновцам всемерную помощь как живой силой, так и снаряжением, лошадьми и провиантом.

Войско, подчинявшееся Антонову, было организовано по воин­скому образцу и называлось Партизанской Армией. В неё в свою оче­редь входило две армии — Первая и Вторая. Первая армия состояла из 10 полков (Каменский, Борисоглебский, Пановский, Савальский, Тамбовский, Волго-Караганский, Павлодаровский, Токайский, Битюкский, Архангельский). Полки действовали в составе пяти бригад. Вторая армия включала четыре полка — Кирсановский, Низовой, Пехотно-Угловский и Семёновский. Все полки были кавалерийскими, они в свою очередь, делились на четыре эскадрона каждый, те — на взво­ды и отделения.

В подразделениях царила строгая дисциплина. К нарушителям применялись телесные наказания, вплоть до расстрелов. В каждом полку действовал полковой суд. На высокий уровень была поставле­на и партийная работа: эсеровские политработники состояли в каж­дом эскадроне, для всех обязательным считалось посещение партий­ных собраний и митингов.

С февраля 1920г. основным законодательным и исполнительным эсеровским органом, действовавшим по всей охваченной восстанием территории, являлся СТК — Союз трудового крестьянства. Его воз­главлял видный деятель эсеровской партии, ближайший политический помощник Антонова и идеолог всей антоновщины — Е.И .Ишин. СТК про­водил среди населения агитационную работу, руководил деятельностью сельских и волостных комитетов, оказывал помощь малоимущим крестьянам, организовывал работу по наведению и поддержанию порядка и т.д. В каждом занятом антоновцами селе из местных жи­телей создавалась своя милиция — ВОХРА (в селе — 2-5 человек, в волости — 5-8).

И СТК и всё антоновское движение действовало под лозунгами: «В борьбе обретёшь ты право своё» (основной эсеровский лозунг), «Да здравствует Учредительное собрание!», «Долой коммунистов из Советов!», «Смерть жидам!» и т.д.

Некоторую ясность в политические и идеологические воззрения самого Антонова может, на наш взгляд, внести написанная им и  рас­пространявшаяся среди населения листовка под названием «Моя испо­ведь». В ней Антонов писал:

«Я старый революционер. В то время, когда большинство тепе­решних коммунистических заправил сидели в тюрьме за уголовщину, я уже находился за решёткой Шлиссельбургской крепости за свои политические убеждения. И я не изменил своим убеждениям до сего дня. Я остался верен тем идеалам, во имя которых началась револю­ция и был повален Царский режим. Я всю свою жизнь посвятил на борьбу с узурпаторами народной власти и буду бороться с ними до конца. Не для того была вырвана власть у царских палачей, чтобы передать её в руки кучки палачей-коммунистов. Власть должна быть передана народу. Я так мыслил и мыслю и, потому я записан в чис­ло изменников. С точки зрения Ленина и Троцкого я контрреволюцио­нер.

Я охотно принимаю звание контрреволюционера, лишь бы отме­жеваться от таких революционеров, как Ленин и Троцкий. Ведь дело не в названии. Ведь правительство Ленина и Троцкого называет се­бя «рабоче-крестьянским». И нужно быть совершенно слепым, чтобы не видеть в этой вывеске самого наглого и подлого обмана.

Ленин и Троцкий под вывеской «борьбы с капитализмом” заключают сейчас экономические договоры с капиталистическими государствами, а рабо­чих и крестьян держат в нищете и голоде и заставляют трепетать перед любым агентом Чрезвычайки. Под вывеской «война всему капи­талистическому миру»  рабоче-крестьянское  правительство Ленина и Троцкого заключает мир с буржуазной Польшей только потому, что не в силах справиться с восстанием рабочих и крестьян у себя дома. Рабоче-крестьянское правительство Ленина и Троцкого .для подавле­ния восстания рабочих и крестьян посылает наёмных убийц — латы­шей и китайцев, которые истязают рабочих и крестьян хуже татар времён Тамерлана. Правительство Ленина и Троцкого, объявив ком­мунистический строй, снимает последнюю рубашку с крестьянина и ра­бочего, а наряду с этим коммунист Троцкий кладёт на своё имя в заграничных банках 80 миллионов казённого золота, а коммунист Ле­нин покупает в Америке целый квартал домов!

Так поступают революционеры Ленин и Троцкий, но не умею так поступать я, контрреволюционер Антонов. В этом отношении, посколь­ку я не иду с ними, я готов принять от них кличку изменника. Да я был в лагере коммунистического правительства и играл немалую роль, но это мне нужно было для того, чтобы изучить всю подногот­ную этих мошенников и кровопийц народных.

***

Как старый революционер, во всеуслышание заявляю, что подоб­ных обманщиков и спекулянтов ещё не знал мир. Такие проходимцы могли появиться только в такой дикой и невежественной стране, какою является

матушка Россия. Да будет же известно, тем, кто ещё не знает, что Ленин и Троцкий совсем не русские люди и когда еха­ли в Россию, то прекрасно знали, какой они пожнут здесь урожай, недаром перед отъездом они хвалились, что едут в страну дураков.

Но я не мечтатель и к тому же я чистокровный русский человек. Мне слишком дороги интересы русского народа, для благополучия ко­торого я потратил лучшие годы моей жизни. Я верю в гений русского народа, я верю в его пробуждение, я верю, что народ на протяжений веков выдержавший осаду более сильных и многочисленных врагов, легко справится с кучей каторжников, едва держащихся у власти.

Есть два пути борьбы. Один — скрытое подтачивание советско­го механизма, находясь в рядах противника, а другой — открытый с мечом в руках. Я человек военный и не признаю борьбы из-за угла, а потому я избрал меч. Думаю, что это лучшее и самое верное ору­дие. Местом, откуда я начну борьбу с насильниками-коммунистами, я избрал город Тамбов. Мне не страшен противник, потому что я изу­чил все тонкости его змеиной политики и скоро революционеры Ленин и Троцкий узнают, кто такой контрреволюционер Антонов.

Антонов”.

Не будем воспринимать слишком всерьёз явно надуманные выска­зывания Александра Антонова относительно его «немалой роли” в Со­ветском правительстве, чего, естественно не было на самом деле. Это всего-на­всего ”синдром Емельки Пугачёва» и других самозванцев: чтобы стать на Руси народным лидером, надо обязательно провозгласить себя или представителем царской фамилии, или, как минимум, бывшим большим начальником. Иначе народ за тобой не пойдёт. Не будем забывать, что Антонову было всего лишь тридцать лет, почти десять из кото­рых он провёл в тюрьме, и ему, неистовому оппозиционеру, необходи­мо было срочно получить кредит доверия у граждан средней полосы России, где его совсем мало кто знал… Отсюда эти маленькие спе­куляции .

Антоновщина как социально-политическое явление безусловно представляло самую непосредственную угрозу большевистскому пра­вительству. Поэтому естественным представляется то, что на борьбу с этим вооруженно-политическим движением были брошены крупные си­лы чекистов, которые в своей работе использовали весь накопленный к тому времени опыт оперативной деятельности.

Использовавшиеся сотрудниками ВЧК приёмы и методы борьбы с отрядами Антонова можно для большей глубины их рассмотрения условно подразделить на откры­тые и негласные. Некоторая условность подобного разделения заклю­чается в том, что те и другие методы применялись как правило не в чистом их виде, а в чередовании друг с другом, что вообще харак­терно для оперативной практики.

К так называемым открытым методам следует, например, отнести аресты антоновцев, обыски на их квартирах, взятие в заложники их самих и членов их семей. Отсутствие достаточного нормативного ре­гулирования деятельности чекистов в период гражданской войны и правового контроля за ними приводило к тому, что обыски и аресты носили массовый характер или осуществлялись без санкции соответст­вующих юридических инстанций. Например, имела место практика про­ведения так называемых операций  в сёлах, находящихся в очагах повстанческого движения. В рассматриваемый период термином «операция” обозначались все активные мероприятия по пресечению  контрреволю­ционной деятельности.

В процессе таких операций в населённых пунктах  или, точнее говоря, облав, обыску подлежали все дома и проживавшие в них граж­дане. При этом арестовывались для последующей проверки все подозрительные лица. О результативности подобных действий можно судить, например,  по телеграмме начальника отделения особого отдела одного из воен­ных подразделений Миньчика начальнику особого отдела армии Чибисо­ву, отправленной в июле 1921 года. В ней сообщается, что «при опе­рации в селе Хитрово найдено: под алтарём церкви — полевой теле­фонный аппарат; в отдушнике церкви — знамя с надписью: «В борьбе обретёшь ты право своё! — Центральный комитет партии левых эсеров — интернационалистов  Союзу Трудового  Крестьянства. Тамбов. Борцам за свободу». Номера газеты «Знамя труда» с января по март сего года, листовки «Трудовому крестьянству»,  постановления  участников  Кронштадского  мятежа  и т.д.»

Взятие заложников производилось с целью исключения бегства или непредсказуемых действий со стороны повстанцев, захваченных в плен, а также в случаях использования их в острых оперативных меро­приятиях. В заложники брались ближайшие родственники захваченных. Так, после ареста в г. Москве начальника штаба антоновских войск  П. Эктова, которого намечалось использовать для подставы в опера­циях по физическому уничтожению руководителей повстанческого дви­жения, в с. Коровино Кирсановского уезда Тамбовской области 7 июля 1921 года были взяты в заложники и доставлены в Тамбовскую ЧК его жена Анна Афанасьевна и дочери Мария, Анастасия и Прасковья⁰.

Обращает на себя внимание крайняя жестокость, которой сопро­вождались аресты и процесс взятия заложников. Например, из телеграммы председателя Воронежской ЧК  Кандыбина полномочному предста­вителю ВЧК Левину (г. Тамбов) от 10 июня 1921г.  следует, что «из прибывших 15-ти бандитов все сознались. Многие из них проявили согласие доставить живым или мёртвым Антонова, заявляя, чтобы в залог взяли их семейства…»¹ Далее Кандыбин сообщает в телеграм­ме , что решил использовать в операции лишь двоих и взять в залож­ники их семьи. Он также просит санкции у Левина «остальных расстрелять».  Левин такую санкцию Кандыбину  дал.

Нельзя не констатировать, что одним из основных способов от­крытого подавления крестьянского восстания был широкий террор со стороны органов Советской власти по отношению к гражданскому насе­лению. При этом метод террора насаждался не только чекистами, но и лицами, делегированными Москвой в Тамбовский регион для руководства и ор­ганизации борьбы с антоновщиной, местными властными структурами, военным командованием.

Вот выдержки из приказа командующего войсками Тамбовской губернии М. Тухачевского № 130 от 12 мая 1921г. «…Всем крестьянам вступившим в банду, немедленно явиться в распоряжение Советской власти, сдать оружие и выдать главарей для предания их суду Военно революционного трибунала. Добровольно сдавшимся бандитам смертная казнь не угрожает.

Семьи неявившихся бандитов неукоснительно арестовываются. Имущество их конфисковать и распределить между верными Советской власти крестьянами… Бандитов, не явившихся для сдачи, считать вне закона. Честные крестьяне о всех бандах должны доносить войскам Красной Армии»».

Теперь общественность хорошо уже знает о многочисленных других «подвигах» будущего маршала Тухачевского, проявленных им в войне с собственным  народом в тамбовских событиях. Это и бесчисленные расстрелы без суда и следствия, это травля повстанцев и простых граждан ядовитыми газами, это сжигание деревень только за то, что там потенциально могли укрываться антоновцы.

Весной и летом 1921г. в г. Тамбове работала Полномочная комис­сия ВЦИК, которая координировала всю работу по борьбе с восста­нием. Возглавлял её видный большевик В.А. Антонов-Овсеенко, известный сторонник «красного террора». Ав­тор данной публикации осознаёт необходимость оценки тех событий с позиций рассматриваемого нами периода, когда господствовал разгул классовой ненависти. Тем не менее нельзя оправдать безоснователь­ную  жестокость установок правительственной комиссии, которые безусловно, претворялись в жизнь. Приводим выдержки из приказа № 171 от 17 июля 1921г., изданного данной комиссией:

«Дабы окончательно искоренить эсеро-бандитские корни.., полномочная комиссия приказывает:

1. Граждан, отказывающихся называть своё имя, расстреливать на месте без суда.
2. В селениях, в которых скрывается оружие, властью Уполиткомиссии или Райполиткомиссии объявлять приговор об изъятии за­ложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.
3. В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.
4. Семья, в доме которой скрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество её конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается без суда.
5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитов и старшего работника этой семьи расст­реливать на месте без суда.
6. В случае бегства семьи бандита, имущество таковой распре­делять между верными Советской власти крестьянами, а оставлен­ные дома сжигать или разбирать.
7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно.

 

Председатель полномочной комиссии ВЦИК                 Антонов-Овсеенко

Командующий войсками                                              Тухачевский

Председатель губисполкома                                      Лавров

Секретарь                                                                      Васильев»

 

Нетрудно понять, что «старшие работники в семье, которых над­лежало расстреливать, это, как правило, подростки или женщины, так как мужское население практически все участвовало в гражданской войне, а раздача имущества репрессированных семей «верным Совет­ской власти крестьянам» (то есть односельчанам тех, кто подвергался репрессиям) приводила в условиях деревни к никогда непоправимой вражде и расслоению крестьянства. На наш взгляд, речь безусловно идёт о геноциде русского крестьянства, начавшегося в ленинский период Советской власти.

Автор этой статьи совсем не кровожадный человек, но,  согласитесь, что после прочтения таких вот текстов  создаётся устойчивое ощущение Божией кары, закономерно настигающей людей, переступивших Божьи заповеди. Как в этом случае с «видными большевиками», истязавшими людей только за то, что те выступили против несправедливости. Практически все они потом также сгинули во времена сталинских разборок. Мы ведь знаем, что и Тухачевского и Антонова-Овсеенко и других участников незаконных репрессий ждала печальная судьба.

Надо сказать, что руководители чекистских органов, напрямую задействованные в борьбе с восстанием, довольно рельефно представ­ляли причины крестьянских волнений. Так в телеграмме от 3 августа 1921г., разосланной всем начальникам особых отделений армии и на­чальникам политбюро, полномочный представитель ВЧК Левин писал:

«Происхождение и рост бандитизма в Тамбовской губернии произошёл почти исключительно на почве продразвёрстки. Продагенты, не счи­тавшиеся ни с какими условиями, взимали максимум продовольствия, прибегая к крайне незакономерным, подчас диким, граничащим с произволом мерам. Полная безнаказанность их действий, нахождение в их среде шкурников привело к тому, что многие из отобранных у крес­тьян вещей попадали к агентам и часто делились на глазах у крес­тьян. Недовольство на этой почве населения, увеличившееся в связи с частичным прошлогодним неурожаем и подогретое агитацией эсеров вылилось в повстанческое движение, охватившее наиболее плодородные уезды Тамбовской губернии…»

Начальник Особого отдела Армии Чибисов в письме  председате­лю губисполкома Заонегину и ответственному секретарю губкома Ва­сильеву в декабре 1921г. высказывал свою точку зрения относитель­но явных промахов в борьбе с антоновщиной,  усматривая главную причину в бездарном руководстве этой борьбой:

«Президиум Губиспол­кома и президиум губкома, определённо заявляю, почи­вают на лаврах… Командование стало меняться с быстротой смены перчаток хорошенькой аристократки. Каждый вновь прибывающий коман­дующий считал своим долгом произвести какой-нибудь эксперимент, совершенно не учитывая опыт происшедшего.„.»

В системе открытых мер борьбы чекистских органов с антоновщиной, наряду с облавами, обысками, арестами, захватами заложни­ков, крупномасштабными действиями репрессивно-террористического характера, следует назвать открытые вооружённые действия состоя­щих при губернских ЧК воинских подразделений с небольшими группа­ми повстанцев.

Другую, более многочисленную группу методов и приёмов исполь­зовавшихся чекистами, составляли методы негласного (оперативного) характера.

Несомненный приоритет в системе оперативных мероприятий че­кистов в отношении крестьянского повстанческого движения имела работа по приобретению и использованию на разных направлениях агентов из числа участников восстания или их связей. Это вызыва­лось тайным характером самой борьбы, высокой степенью конспира­тивности действий повстанческих групп и их лидеров. Значительные усилия в агентурной работе направлялись на нейтрализацию руководителей всего крестьянского движения и преж­де всего самого Антонова, который был наиболее опасен как умелый и авторитетный организатор военных действий в условиях партизан­ской войны, опытный идеолог эсеровской политики, пользовавшийся непререкаемым авторитетом среди крестьян.

Материалы разработки Антонова показывают, что он и его бли­жайшие связи были объектами пристального агентурного изучения.

В деле имеются донесения агентов из числа лиц, знакомых с Антоно­вым и его семьёй, в которых освещается он сам и его связи, рас­крывается его характер, жизненный путь, привычки, образ жизни. Особое внимание при этом уделялось приобретению источников, кото­рые могли бы способствовать захвату Антонова и других лидеров восстания или их физическому уничтожению.

Например, подобная задача ставилась перед агентом «Игнаткевичем», который был завербован весной 1920 года. Этим агентом яв­лялся один из близких .друзей Антонова, видный эсер, впоследствии став­ший во главе Союза трудового крестьянства. Основа его вербовки чекистами нам не известна, однако судя по архивным материалам, этот мужественный человек, захваченный в следующем 1921 году об­манным путём и расстрелянный за свои политические убеждения, яв­но был не искренен с чекистами, выдавал им или искажённую, или ничего не значащую информацию.

Вот, например, как выглядел его «План захвата Антонова», со­ставленный

по заданию Тамбовской ЧК в начале апреля 1920 года:

1. Надо работать не одному, а троем или четвером.
2. Надо иметь мандаты ссыпной комиссии или же какой другой и      документы беспартийных.
3. Надо идти против Советов и заделаться бандитом.
4. Иметь сношение с гр. Адейкиной (с. Озерки) и пьянствовать  с ней».

Совершенно очевидно, что, руководствуясь подобным «планом» взять Антонова было бы едва ли возможно.

Задания по выявлению и обнаружению оружия, спрятанного по­встанцами, агент «выполнял» аналогичным образом. Приводим выдерж­ки из его «рапорта” за 2 апреля 1920 года:

«Доношу, что вследствие данного мне поручения от 24 марта с/г 28 мною было сделано секретное следствие. По словам граж­дан Лысых гор выяснилось, что в расположении села Лысых гор крупных орудий нет. Но, не доверяя словам граждан, я ночью сам делал наблюдение, но ничего не нашёл и добавляю, что вокруг Лы­сых гор имеется много оврагов и лощин, но осмотреть их окончательно не удалось ввиду распутицы и ввиду того, что они занесены снегом.»

Как показывают материалы дела, чекисты так и не получили от «Игнаткевича»  каких-либо серьёзных оперативных данных Сам он вскоре сотрудничество с Тамбовской ЧК прервал и перешёл на нелегальное положение. Нам представляется, что он был вынуж­ден пойти на это сотрудничество в силу каких-то крайних обстоя­тельств или был подставлен Антоновым на вербовку чекистам для выявления их планов и методов работы.

Агентурные мероприятия по розыску Антонова с целью его уничтожения осуществлялись в том числе особыми отделами воинских частей, непосредственно задействованных в борьбе с повстанчески­ми формированиями. О том, как это осуществлялось, можно судить по письменным директивам начальника Особого отдела Тамбовской армии Чибисова руководителям местных подразделений военной контрразведки. Все приводимые ниже указания основаны на данных агентурной разведки.

Вот что, например, указывается в записке Чибисова, отправленной по прямому проводу начальнику особотделения № 6 при 6 боевом участке Осипову, от 6 июля 1921 года.

«В селе Привозе Русаксинской волости установите усиленную агентуру, дав задание установить квартиры, посещаемые Антоновым. Установите наблюдение, не производя арестов. В селе Пущине рядом с Перевозом и деревней Ширяевкой установите тщательное наблюде­ние за дочерью Пущинского попа, которую по точно имеющимся све­дениям, часто навещает Антонов. В деревнях Шабловке и Кареевке Кордюковской волости сделайте то же, что и в Привозе Русаксин­ской волости, В Шабловке живёт крестьянин Дмитрий Фетисович Федин, друг Антонова. Установите наблюдение. В Кареевке Фрол, примерно лет 30, худощавый — за ним то же. В деревне Беляевке, Трескинской (или Калужинской) волости установите каменный дом, во дворе к которому примыкает тёмный деревянный чулан. Дом с палисадником. Дочь хозяина — друг Антонова. В селе Калугине другом Антонова является крестьянин Таганов.

Разработку, инструктирование и отправку агентов производить лично, сохраняя полную тайну. Результаты доложите.

Чибисов»

В телеграмме Чибисова от 8 июля 1921 года начальнику особо­го отделения № 1 при первом боеучастке Троянову говорится:

«По имеющимся точным сведениям в Поревской волости, в ле­су, на реке Вороне есть остров «Святой Елены”. Так его называют партизаны и крестьяне. К острову можно пробраться на лодке, либо по единственной тропинке в лесу. На этом острове есть притон Антонова. Срочно установите путём высылки надёжных агентов — ходоков место притона и примите все меры по насаждению возможно густой сети осведомителей в данном районе.

Разработку, дачу задания, инструктирование, подбор агентов ведите сами лично, сохраняя полную конспирацию. За несохранение конспирации ответственны лично»^[1].

Практика использования негласной агентуры, применявшейся в борьбе с повстанческим движением, в силу крайней обоюдной жесто­кости и непримиримости этой борьбы, имела некоторые особенности. Перед ней ставились две главные задачи: ”1) найти противника; 2) уничтожить секретным путём найденного врага». Выполнение пер­вой задачи возлагалось на так называемую «разведочную часть аген­туры», т.е. на местные службы наружного наблюдения, подготовлен­ные для работы в сельских условиях. Для выполнения второй задачи при губернских отделах была создана специальная «оперативная часть агентуры”, имевшая задачи внедрения в формирования повстан­цев с целью организации террористических актов, приводя их участ­ников в засады для физического уничтожения. Перед подобной аген­турой ставились также задачи разложения формирований, компромета­ции лидеров, проведения различных активных мероприятий.

Нельзя не подчеркнуть, что в этой работе Тамбовскими чекиста­ми был накоплен значительный опыт. В частности, об этом может свидетельствовать приобретение и использование в качестве агента известного левого эсера «М».

В мае 1920 года он был завербован председателем Воронежскойгубчека  Д.А. Кандыбиным . Высокий авторитет «М» в эсеров­ских кругахпозволил чекистам внедрить его в руководящее звено антоновского движения. В целях придания ему большего политичес­кого веса в глазах самого Антонова, силами чекистов Воронежа бы­ли усилены позиции возглавляемого «М» горкома партии ле­вых эсеров: выделено для него помещение на одной из центральных улиц, предоставлена в его распоряжение типография и т.д. Перед приехавшим по просьбе Муравьева в апреле 1921 года для установ­ления личных контактов начальником связи Антонова — Герасевым инсценировалась активная деятельность комитета: были организо­ваны внутригородские .дискуссии по политическим вопросам, прове­дена серия партийных собраний. Естественно, что после такой встречи Герасев пригласил «М» к Антонову «для обмена положитель­ным опытом». После этого «М» как агента передали на связь председателю Тамбовской ЧК АЛ. Левину под руководством которого он действовал непосредственно в антоновских отрядах. С его по­мощью было выявлено около I50 конспиративных квартир антоновцев. По его же рекомендациям несколько групп крестьян-повстанцев (око­ло 40 человек) было направлено по указанным чекистами адресам, якобы для получения оружия, и там  захвачено. Выполняя задание по выводу самого Антонова в контролируемое чекистами место  с целью его пленения , «М»  использовал своё влияние партий­ного лидера, якобы имеющиеся связи в ЧК партии эсеров в Москве и организовал  т. н.  «Съезд Союза трудового крестьянства Тамбовской губернии»

Этот съезд должен был избрать делегацию от губернии, которая во главе с Антоновым должна была поехать в Москву на инсценированный чекистами «Всероссийский съезд пред­ставителей антибольшевистских повстанческих отрядов». Однако, вследствие того, что Антонов в данный момент отсутствовал в Там­бовской губернии, вместо него в Москву на «съезд», состоявшийся 28 июня 1921 года, по предложению «М» выехали наиболее видные руководители восстания – председатель Тамбовского СТК   И. Ишин, и начальник антоновского штаба  «Э». Кроме них в Москву «для получения оружия» по предложению «М» были делегирова­ны ещё 20 человек.  Все они в Москве были арестованы.

Сотрудники ВЧК предприняли попытку завербовать Ишина и «Э». Ишин от сотрудничества отказался и не представил чекистам какой-либо полезной информации, вследствие чего 8 июля 1921 года был расстрелян. Постановление о расстреле подписали Дзержинский, Менжинский, Ягода и Самсонов .

Другой захваченный антоновский руководитель – начальник его штаба «Э», опасаясь за жизнь своих близких, согласие на со­трудничество дал и участвовал в крупной чекистской операции по уничтожению руководителей повстанческих сил на тамбовщине, использовался при этом как приманка, т.к. был хорошо известен среди антоновцев. В этой же операции принимал участие известный красный командир, бывший одесский бандит Григорий Котовский, который выступал под видом Фролова, руководителя, т.н. «Кубано-Донской бригады», якобы прибывшей с Украины на подмогу Антонову .

Как указывалось выше, семья «Э», с целью исключения предатель­ства с его стороны, была взята чекистами в заложники.

Из архивных материалов видно, что метод создания легендированных бандформирований в борьбе с антоновским движением применял­ся чекистами неоднократно. При этом, как и в случае с «бригадой»  Фролова-Котовского, перед подобными формированиями ставилась од­на и та же цель — создать видимость активной деятельности альтер­нативной вооружённой группы, борющейся с Советской властью, добиться соприкосновения группы с реальными участниками восстания, зама­нить их в какую-либо ловушку и затем уничтожить, В состав подоб­ных групп как правило включались завербованные чекистами агенты из числа бывших повстанцев, хорошо знакомых с местными условиями. Одна из таких групп, созданных начальником особого отделения боеучастка Соколовым, включала 11 человек агентов-боевиков и дей­ствовала в сентябре 1921г. в Пырьевской волости, где, по имевшим­ся данным, находился в тот период сам Антонов. Целью группы явля­лось привлечение к себе внимания с его стороны и вхождение с ним в контакт. С учётом того, что Антонов и руководство его войсками неукоснительно отстаивало интересы крестьян и тщательно разбира­лось с каждым случаем ущемления этих интересов, группа чекистских боевиков сделала попытку привлечь к себе внимание налётами на мир­ные деревни. В частности, во время налёта на деревню Орловку было ограблено большое количество крестьянских домов . Тем не менее,Антонов на это никак не отреагировал, вследствие, вероятно, того, что к тому времени его войскам был нанесён большой урон и ему бы­ло уже не до наведения порядка в деревнях.

С помощью агентуры органы ВЧК предпринимали также активные попытки разложения воинских формирований повстанцев, создания об­становки внутренней дезорганизации. Для этого через агентуру осу­ществлялась компрометация руководителей партизанских подразделений и соединений, проводились кампании по созданию в подразделениях обстановки неуверенности перед более сильным противником — Крас­ной Армией, убеждению партизан в необходимости дезертировать из антоновских войск. Одна из таких агентурных операций была проведе­на в сентябре-октябре 1921г. В этот период основные силы Антоно­ва были распылены, однако несколько десятков сотен повстанцев объединились под командованием И.М.Кузнецова, бывшего командующе­го 1 антоновской Армией. В эту группу была осуществлена массовая заброска агентуры, в основном из числа перевербованных бывших повстанцев. Работа агентов по подрыву группы изнутри привела к её расколу.

Основное ядро партизан сдалось советским войскам. Кузнецов потерял управление воисками, перешёл на нелегальное положение .

В борьбе с антоновским движением активно применялась такая форма работы с агентурой как внутрикамерная разработка. Например, через агента, специально помещённого в тюрьме ВЧК в декабре 1919г, в одну камеру с участником крестьянского восстания Полянским, уда­лось выяснить некоторые приёмы связи Антонова с сообщниками, фак­ты внедрения им своей агентуры в Тамбовскую милицию. Кроме того, внутрикамерный агент дал информацию о том, что Антонов располага­ет чистыми бланками различных предприятий Тамбова и поддельными печатями, которыми пользуется для изготовления документов при­крытия

С оперативной точки зрения представляет некоторый интерес опыт проведения мероприятий по наружному наблюдению, осуществлённый тамбовскими чекистами в отношении антоновцев.

В первую очередь, основной задачей подобных мероприятий яв­лялся поиск самого Антонова, выявление его связей. С этой целью в деревни, где действовал или появлялся Антонов, направлялись се­кретные сотрудники (сексоты) наружного наблюдения, которые дей­ствовали под различным прикрытием. Так, в марте 1920 года сек­сот № 3 (Голубева) в деревне Полынки установила контакт и вошла в доверие к старухе, у которой останавливался Актонов, Сексотка Голубева выступала при этом под видом торговки, прибывшей из города и обменивавшей вещи на продукты. Ей удалось получить от старухи некоторые сведения,, представлявшие определённый оперативный интерес для ЧК^.

Необходимо отметить, что разведчики, работавшие на линии наружного наблюдения, были зачастую людьми неграмотными, как в общеобразовательном, так и в политическом плане. Вследствие чего поставляемые ими в сведения отрицательно влияли на результа­ты разработки того или иного лица.

Например, в архивном деле на связь Антонова — Рысцова В.Е. имеется поручение службы наружного наблюдения от начальника от­деления по борьбе с бандитизмом М.Покалюхина: «Установить Рысцова В.Е. Живёт против винзавода. Чем нанимается, с кем имеет знакомства, где бывает, какие ведёт беседы и о чём?»

В ответ на данное поручение поступило донесение разведчика наружного наблюдения Спиридонова. Приводим его полностью с сохранённой орфографией:

«Донесение. Заданное поручение Вами № 2 было мною исполнено. Упомянутый граж .Рысцов  В.Е. занимает должность учителя. По его разговору с неисвисным мною граж. не нуждается служению своей службе и протистует протев советской власти. Знакомство его с не посредственно с учителями и продчими не исвесно.  О чём подписуюсь. Спиридонов. 4 июль 1920.»

Безусловно, наибольший исторический интерес представляет са­ма операция по ликвидации братьев Антоновых — Александра и Дмит­рия, проведенная  чекистами летом 1922г. Важнейшей предпосылкой успешного её проведения явились несколько удачных вербовок лиц из ближайшего окружения  руководителей восстания. Однако, следует признать, что наиболее значительной из них являлось приобретение в качестве секретного сотрудника агента «Виктора”, который в конце-концов дал решающую информацию о точном местонахождении брать­ев Антоновых, что и привело к их гибели.

Как нам удалось установить, «Виктором” являлся друг младше­го из Антоновых — Дмитрия. Фамилию его не приводим по вполне понятным соображениям: не хотелось бы ранить память его родственников, которые скорее всего живут на Тамбовской земле. Он со­стоял в родственных отношениях с братьями Антоновыми. Проживал «Виктор» в самом городе Тамбове. Ранее он состоял в партии эссеров, в 1920г. осуществлял связь между антоновским штабом и областным комитетом партии социалистов-революционеров. Завербован он был летом 1921г. начальником секретно-оперативной части губернской ЧК Полиным. Основной вербовки послужило то обстоятельство, что «Виктор» являлся по профессии не крестьянином, а пролетари­ем и Полин убедил его в необходимости содействовать делу пролетар­ской партии. Кроме того, вероятно, он обладал и соответ­ствующими личными качествами. Приобретение в качестве агента близ­кого родственника лидеров крестьянского восстания дало Ф.Д .Дзер­жинскому основание написать 1 августа 1921г. в письме В.Н. Манцеву: «Руководителю СО ВЧК (Секретного отдела ВЧК — авт.) Т.П.Самсонову удалось проникнуть в самое сердце антоновщины и, кажется, Антонову уже не удастся воспрянуть»^.

Сама операция проходила следующим образом.

• июня 1922г. к «Виктору» в Тамбов прибыла из деревни Нижний Шибряй связная — Соловьёва Софья Гавриловна. Она сообщила, что к нему намерен прибыть Дмитрий Антонов, чтобы обсудить некие важные вопросы. Прибытия Дмитрия «Виктору» надлежало ждать в течение двенадцати дней. Если он не прибудет, то «Виктору» предлагалось самому прибыть в Нижний Шибряй в дом к мельнику Владимиру Ивано­вичу Иванову, который и должен был обеспечить встречу с Дмитрием. 0 визи­те связника и о полученной информации агент сообщил начальнику секретно-оперативной части, у которого состоял на связи. Чекиста­ми были предприняты меры по подготовке группы захвата. Однако, в установленный срок Дмитрий в Тамбов не прибыл. Поэтому через 12 дней (23 июня) «Виктор» сам отправился в д .Нижний Шибряй, к мельнику Иванову.

Одновременно из Тамбова в этот же район выдвинулась группа чекистов с задачей захватить или уничтожить  Дмитрия Антонова. В село Уварово (7 км от Н. Шибряя)  выехал на автомашине начальник СОЧ  Полин, а в село Перевоз Кирсановского уезда прибыл отряд под руководством М. Покалюхина, начальника отделения по борьбе с бан­дитизмом Тамбовского губотдела ГПУ. Отряд состоял из агентов — боевиков, бывших участников антоновского движения, перевербованных впоследствии чекистами. Конкретно в него входили боевики  А.Куренков,  Я.Санфиров, Н. Хвостов, М. Ярцев, бывший командир Особого полка партизанской армии   Е.Ластовкин, бывший дезиртир Е.Зайцев.  Несколько позднее в отряд влились  опера­тивник Тамбовского губотдела Иосиф Биньковский и С.Кунаков, начальник милиции 1-го района Борисоглебского уезда. Задача отряда состояла в том, чтобы немедленно выдвинуться на место встречи «Виктора» с Дмитрием после того, как это место укажет Полин, которое ему в свою очередь, дол­жен был сообщить «Виктор». Инторесно, что отряд Покалюхина дей­ствовал под видом бригады шабашников. Все его участники были со­ответствующим образом экипированы, имели с собой топоры, пилы, другие плотницкие инструменты.

Далее события разворачивались следующим образом. «Виктор», по прибытии к мельнику, был направлен им в соседний дом, хозяй­кой которого являлась вдова погибшего антоновца — Катасонова На­талия Ивановка. Та попросила агента подождать Дмитрия, за которым сама  сходила в лес. В ночь с 23 на 24 июня из леса в дом Катасоновой Дмитрий пришёл не один, а со старшим братом Александром, ко­торый «Виктора” хорошо знал и по-родственному тепло к нему отно­сился.

У «Виктора» с Антоновыми состоялся .длинный доверительный раз­говор, продолжавшийся всю ночь. Братья интересовались, нельзя ли достать заграничные паспорта, т.к. решили тайно эмигрировать из России. Александр, тем не менее, считал, что повстанческое движе­ние, хотя и понесло большой урон, всё же не угасло; достаточно поднести спичку и губернии поднимутся против Советской власти  вновь. «Виктор» возражал, говоря, что продразвёрстка, которая бы­ла главной причиной народного гнева, закончилась, а НЭП успокоил многих…

Агент ГПУ «Виктор» покинул дом Катасоновой в 9 часов утра 24 июня. Он порекомендовал братьям поспать, так как всё кругом было спокойно. Александр и Дмитрий с ним согласились…

Через полтора часа «Виктор» был в селе Уварове и встретился там с Полиным. Сообщил, где находятся Антоновы и то, что они ос­тались у Катасоновой до ночи, Полин сразу же выехал в д. Перевоз па машине и сообщил полученную информацию группе Покалюхина, вместе выработали план действий. Было принято во внимание то, что Антоновы, по сообщению «Виктора», имели при себе неплохое оружие: «Маузер” с прикладом-кобурой и «Браунинг» с большим запасом патро­нов.

По прибытии в Нижний Шибряй Покалюхин первым делом провёл свою бригаду плотников по деревне. На месте быстро оценили обста­новку, вооружились винтовками, привезёнными на конной повозке.

Дом Катасоновой стоял в неудобном с точки зрения чекистов месте: между деревенской улицей и огородами, за которыми текла вдоль де­ревни река. В этой ситуации трудно было предусмотреть куда могли попытаться скрыться Антоновы: побежать через дорогу, где начинал­ся лес, или в сторону реки, где был мост? Поэтому Покалюхии рас­средоточил боевые посты так: четыре человека укрылись поодаль углов дома, двое перекрыли дорогу,  боевик М. Ярцев был поставлен на огороде Катасоновой, недалеко от риги; боевик Н. Хвостов пере­крыл мост через реку. Сам Покалюхин передвигался по всему пери­метру, осуществлял общее руководство засадой.

Когда посты были осторожно расставлены и приготовились к бою,  Е. Ластовкин по команде Покалюхина постучал в дом и спро­сил у вышедшей хозяйки, нет ли кого у неё в гостях? Та поначалу отрицала, но потом призналась, что в доме находятся два неизвест­ных ей человека — Матвей и Степан. Братья Антоновы, вероятно слы­шавшие этот разговор, поняли, что попали в засаду и попытались выскочить из дома через крыльцо. Однако, Ластовкин повёл себя решительно, он выстрелил в братьев и те укрылись опять в доме. Началась перестрелка. Один из боевиков сделал попытку бросить в окно гранату. Она попала в рамный переплёт, упала на землю и чуть не подорвала самого боевика. Перестрелка продолжалась в течение двух часов. На требования сдаться братья не реагировали. Смерка­лось. Тогда по приказу Покалюхина дом был подожжён. Когда пожар стал сильным, Антоновы были вынуждены покинуть дом. Они выскочи­ли в окно, выходящее на дорогу и пытались пробиться в лес. Уви­дев Антоновых в непосредственной близости, струсил и бросил пост милиционер Кунаков. Потом он пытался оправдаться, сославшись на то, что у него оказалось неисправным оружие, но это не соответствовало действительности. Укрыться в лесу, однако им не удалось — агент-боевик, спрятавшийся за дорогой вёл прицельный огонь из винтовки и перекрыл братьям путь. В этот момент из-за дома выскочил Покалюхин. Братья оказались прямо перед ним со спины. Он выстре­ли в Александра из револьвера в спину почти в упор, но промах­нулся и стал убегать. Антоновы побежали за ним, на огороды.

При этом стреляли в Покалюхина, но тоже в него не попали. Покалюхин, убегая от Антоновых, громко кричал: «Здесь они, стреляйте!» Боевики Е. Ластовкин и М. Ярцев, увидев братьев, открыли по ним огонь из карабинов и тяжело их ранили обоих. Антоновы свернули сначала к дому мельника, но затем решили, по всей видимости, пе­ребраться через реку и направились к мосту. Но на огороде, за ри­гой их встретил карабинный огонь М. Ярцева, который туда подоспел… До боевика Н. Хвостова, который тоже их ждал у моста с винтовкой, они не дошли. Братья погибли вместе, в одну и ту же минуту под вечер 24 июня 1922 года.

На огородах тела их пролежали всю ночь. Всю ночь горел боль­шой дом вдовы Катасоновой. Утром с братьев содрали гимнастёрки и сфотографировали голые трупы, дабы продемонстрировать: руководи­тели бандформирований действительно убиты, о чём свидетельство­вали пулевые отверстия на их телах.

Основные участники этой операции были награждены Орденами Боевого Красного Знамени. В их числе агент ГПУ «Виктор».

Так закончилась разработка чекистскими органами Александра Степановича Антонова, проходившего по делу «Главный».

Хочется надеяться, что данная публикация, наряду с раскрыти­ем неизвестных ранее широкому читателю фактов будет способствовать нужному и важному делу — реабилитации в общественном мнении как самого этого мужественного человека, так и грандиозного крестьян­ского восстания, которому он беззаветно служил до последнего свое­го смертного часа.